Весенний праздник Песах отмечается всеми слоями населения
страны Израиля (если они, конечно, евреи). Светские евреи тоже отмечают этот семейный
праздник, сидя за праздничным столом. В этот вечер в традиционной Агаде задаются
различные вопросы. А вот и мой вопрос: почему?
Итак, Песах – это праздник исхода евреев из Египта,
праздник формирования еврейского народа из кучки семитских рабов и
присоединившихся к ним лиц несемитской национальности. Они бежали от унизительной рабской жизни
чужого Египта к светлому будущему на своей обетованной Земле Израиля.
В эту ночь каждый еврей должен представить себя рабом,
спасшимся из Египта. Мы сидим за праздничным столом, облокотившись на подушки,
показывая, что мы свободны, что нам некуда торопиться. Так некогда возлежали
свободные римские граждане. Впереди ночь, полная загадочных высказываний
мудрецов, символов, намёков, древних традиций и обычаев.
Главное же в этом действе - образовательный момент. Он
присутствует на протяжении всего Седера. Веками дети ждали эту ночь с потаённой
радостью. Они волновались исключительно по двум причинам: 1)чтобы суметь пропеть без ошибок «Ма
ништана» (4 вопроса – это традиционная детская роль), и 2) как бы поскорее
найти «афикоман» (кусок мацы, спрятанный для детей, который выкупался
взрослыми за подарки или деньги).
Но Седер – это не только детское мероприятие. Агада
напоминает и взрослым о том, что в этот день мы должны подумать о каждом еврее,
который не может отметить Песах по различным причинам, например: бедность или сложные
ситуации. Долгие годы американские евреи сокрушались о том, что их советские
собратья не имеют возможности открыто соблюдать традиции, жить еврейской
жизнью, быть частью еврейской общины. Некоторые из нас до сих пор так и не
знают, что именно благодаря американским евреям, советские получили право на
выезд.
В книге Исход 81 находятся известные всем слова: «И
сказал Господь Моисею: пойди к фараону и скажи ему: так говорит Господь: отпусти народ Мой, чтобы он служил Мне».
Но, перед тем как пойти к фараону, у Моисея было другое
задание: он отправился к народу Израиля, чтобы передать просьбу Всевышнего: начать Исход=побег немедленно. Но народ не стал его и
слушать. Возможно, как говорится в Торе, «из-за тяжелой работы и
нетерпения» народ не понял, не услышал, упустил свой шанс. И тогда нужно было
действовать другим методом – политическим, т.е. добиваться официального
разрешения властей на Исход.
«Отпусти народ мой!» - кричал Моисей фараону. Для
убеждения понадобились различные чудеса, которые дорого обошлись египтянам: 10
казней (одна из которых смерть первенцев), чудесное рассечение вод Красного
моря (когда погиб фараон и его армия) и т.д. И, наконец, свершилось! Мы
свободны!
Но «свобода» налагает на нас другой вид ответственности.
Ответственность за наших детей и внуков, за следующее поколение нашего народа.
Получив свободу быть евреями, не стесняясь и не волнуясь за свою личную безопасность,
мы также получили возможность свободно приобретать знания о нашей религии и
традициях, а также передавать их следующим поколениям.
Мало кто из нас знает и помнит, что двадцать пять лет
назад, 6 декабря 1987 года в Вашингтоне, накануне встречи в верхах Михаила
Горбачева и президента Рейгана, 250 тысяч человек вышли на улицу, чтобы
выразить солидарность с евреями Советского Союза. Американские собратья
требовали положить конец принудительной ассимиляции советских евреев и
позволить им свободно эмигрировать из СССР. «Отпусти народ мой!» - с новой
силой опять грянуло на всех языках! Наряду с гражданами Америки, в митинге
участвовали израильтяне, граждане Латинской Америки и другие. Были там и
политики, и раввины, и священники, и бывшие «отказники», и другие
сочувствующие.
Традиция и история евреев загадочным образом переплетаются
…
Помните, что передал Всевышний Моисею? Точная цитата из
Торы такова: «отпусти народ Мой, чтобы он служил Мне». Вторая
часть этой цитаты обычно упускается. Мы забываем, для чего Бог вывел нас из
рабства «мышцею простертою».
В пасхальной
Агаде говорится о четырёх сыновьях, которые сидят за праздничным столом и
слушают рассказ об Исходе. На протяжении веков эти четверо задавали 4 вопроса.
«О четырех сыновьях говорит Тора:
один – мудрец, другой – нечестивец, третий – простодушный, а четвертый – даже
не знает, что спросить».
Некоторые утверждают, что
существует ещё и пятый сын, место которого пусто – он вообще не приходит на
Седер, его абсолютно не интересуют ни история, ни традиции.
Существует и такое объяснение: все эти люди
представляют собой пять поколений евреев. Начало начал – отец: старый еврей,
для него вся эта история известна, он созвал этот Седер, чтобы научить своих
детей. Его сын – «мудрец». Ему интересно узнать все подробности досконально,
расспросить отца. А вот уже его сын рос в антирелигиозном поколении, которое
отказалось от традиций отца и деда. Он рос среди чужой культуры, он презирает
всё, что его дед и отец так ценили. Для него всё это устарело, не подходит. Он
назван в Агаде «нечестивым» сыном, т.е. «раша», но он не злодей, нет, он просто
продукт своего времени. Он задаёт свой вопрос, а мы представляем его циничную
ухмылку: «Что это за служение такое у вас?» У вас, а не у нас…
Остановимся на секундочку… Вам знакомо? Мне да…
А дальше? Ну а дальше –
понятно! Третий сын – «простодушный». Он вырос в семье человека, сознательно
отбросившего все еврейские ценности. Он и не видел никогда Седер, ему читали
перед сном сказки про древних греков, а не еврейскую историю и Тору. Хотя ему
было известно, что он – еврей, и что дед когда-то отмечал еврейские праздники.
И поэтому, увидав в первый раз в своей жизни Седер, он в простодушии своем
спрашивает, не понимая происходящего вокруг него: «Что это?».
Нужно ли мне описывать, что будет с его сыном,
выросшим в этом доме? Совершенно верно! Этот сын просто будет находиться в
шоковом состоянии, лишившись дара речи. Возможно, ему родители даже и не
рассказали о его еврейских корнях. Этот сын просто не будет знать о чем спросить.
Тут мы находим
руководство по еврейскому воспитанию, написанное тысячелетия назад в нашей
Агаде: «А этому сыну ты сам начни рассказывать, не дожидаясь его вопросов».
Я оглянулась назад, на историю моей семьи. Мой
прапрадедушка, купец первой гильдии из города Двинска (Латвия), фотографию
которого я бережно храню, переехал со своей семьёй на Урал в поисках новых возможностей
для расширения бизнеса. Урал до революции – территория, находившаяся за
пределами черты оседлости. Шел 1912 год, начиналась эпоха революций и войн. Я
очень отчетливо могу проследить еврейскую историю своей семьи по фотографиям.
Фотографии – это единственное, что осталось от всей моей большой и богатой
семьи Мейлах. Мой прапрадед Авраам и его жена Сара были верующими традиционными
евреями (фотографии это подтверждают). Но вот уже его сын – мой прадедушка
Моисей, получивший светское образование (реальная гимназия), знавший иврит и
цитирующий Талмуд и Тору наизусть, на фото уже выглядел по другому: гладко
выбритое лицо, голова не покрыта… Время было такое – революция закружила.
Моисей вступил в партию и отдал Советской власти все сбережения отца – два
дома, «выезд» с лошадьми и т.д. Себе и своей жене с двумя малыми детьми он
оставил маленькую холодную пристройку к кухне одного из отцовских домов.
Остальное заселили другим пролетариатом. Красавец Моисей дружил с
революционерами (многие из них были евреи). От Торы и Талмуда остались одни
цитаты. Ловко использованные в русской речи, они демонстрировали широту его
познаний и интеллигентность. Он, конечно же, знал, от чего отрекается. Но тогда
все пели «отрешимся от старого мира». Его дети знали, что они евреи. Но не
совсем понимали, что это означает. И уже совсем не помнили своих традиций. На
смену ожидания мессианских времён пришла мечта о «светлом будущем коммунизма»,
на смену Пасхального стола на Седер – пришло застолье Нового года, старые еврейские
книги были заменены «Капиталом» и сочинениями Ленина и Сталина. Дед Авраам
успел настоять на исполнении обряда обрезания для внука, а потом «канул в лета»
неизвестно где.
Мой дедушка Бенцион и его сестра жили в доме
Моисея. Сестра дедушки поменяла своё слишком еврейское имя Сара на Александру и
вышла замуж за русского. Больше о своём еврействе она не вспоминала никогда, её
дети тоже. Мой дедушка так и остался Бенционом по паспорту, называемый Борисом "в народе". О традициях пасхального Седера он узнавал вместе со своей дочерью и
внучкой, будучи уже в пожилом возрасте, когда это стало возможным – после
Перестройки. Его дочь не знала совсем никаких традиций. Они бы забыли и совсем
про свое еврейство, но окружение не позволяло и постоянно злобно напоминало о
«пятом пункте» в паспорте. Вот вам и все поколения детей, описанные в Агаде
тысячи лет назад.
Но вот что интересно… При таком раскладе
получается, что описанное кольцо поколений либо замыкается на новом витке
еврейского энтузиазма (например, как в семье моего дедушки и моей мамы – внучка
стала раввином), или раскручивается в другом направление – тотальный отход от
еврейского народа.
Антисемитизм – явление редкое в Америке, да и в
других странах. Кто же теперь напомнит нам, что мы евреи?
Теперь же, сидя за пасхальным столом, вместе со всей
своей семьёй, мы сможем дружно процитировать: «Отпусти народ Мой, чтобы он служил Мне».
Весёлого праздника Песах!